Изнасилование

Извращённые папаша и сынок

В свои 19 лет Джастин Терри из города Спотсильвания, штат Вирджиния, слыл среди друзей заядлым сердцеедом. Симпатичный юнец, обладатель неплохой фигуры, менял женщин, как перчатки. Правда, любовниц находил не среди сверстниц, а в старшей возрастной категории — дамы бальзаковского возраста млели от сексуальных талантов этого «жеребца-производителя». Если ровесники одобряли Джастина, разинув рты, слушали его рассказы о «мамках», то это увлечение юнца не находило понимания со стороны его отца Адама Терри, в чьем доме Джастин жил с тех пор, как умерла мать. Может быть, 42-летнему Адаму не нравилось, что сынок водит в дом ровесниц его покойной жены. К тому же сам Терри-старший предпочитал красоток юного возраста: некогда, он потоптал зону за изнасилование 17-летней туристки. Как бы то ни было, отец долго пенял сыну, что тому «куда больше подходят молодые девчонки, чем старые тетки». Пенял до тех пор, пока Джастин не признался, что ровесницы холодны с ним. «Это ничего, разогреем!» — ответил папаша, прихватил тесак и, прыгнув в автомобиль, отправился добывать девочек для сынка. В роли таковых оказались две школьницы 14 и 15 лет, которых, тот под угрозой перерезать горло за малейшее сопротивление — добрый папенька доставил любимому чаду на дом. Здесь девчонок насильно напоили спиртным и бросили в койку к Джастину. Спустя некоторое время, видя, что пьяные школьницы не способны оказать сопротивления, Адам, до того благосклонно с ножом в руках, взиравший на сексуальные «упражнения» Джастина, отшвырнул нож в сторону и присоединился к сыну. По итогам содеянного, с учетом избиения жертв и лишения одной из них девственности, сын с отцом получили сроки 100 лет в тюрьмном учреждении на двоих. Терри-старшему, как инициатору преступления досталось 75 лет, а Джастину, как «простому исполнителю» всего-то 25 лет тюремных нар.

Детство

— Когда вы слышите слово «детство», какая картинка у вас возникает перед глазами?

— Как мама или папа везут меня на санках в детский сад. У меня всегда было скрытое соревнование с ребятами по группе. Они ходили пешком, а я думала, как я быстрее них доберусь на санках…

— Какие были отношения у мамы с папой?

— Когда я была маленькая, они постоянно сходились и расходились. Мама была очень ревнива. Она ревновала его к сотрудницам по работе — даже если он не давал никаких поводов. Но тогда я не знала об этих ситуациях. Мама мне просто говорила: «Папа должен уйти. Папа вернётся нескоро». Я помню картинку, как мы провожаем его на остановку. Мама говорит мне: «Вы будете с папой видеться, но гораздо реже».

— Что вы чувствовали?

— Мне было очень больно, но это быстро проходило тогда.

О молодом человеке

— У вас сейчас есть молодой человек. Как вы познакомились?

— Мы вместе работали. Он на меня очень сильно не похож.

— Как скоро вы ему рассказали обо всём?

— Это произошло в начале апреля. А познакомились мы в декабре прошлого года. То есть через несколько месяцев.

— Его первая реакция?

— Это он посоветовал обратиться в полицию?

— Да. Он сказал, что без этого уже никуда. Просто потом уже начались угрозы со стороны моего отца, и чего только не было…

— Какие угрозы? Что он говорил?

— «Я тебя убью». Были и угрозы моему молодому человеку.

— Напрямую?

— Да. Они были знакомы. Отец приходил в кофейню, они виделись… Мне он говорил: «Если не выполнишь то, что я говорю, я сделаю так, что твоих друзей и близких покалечат или убьют».

— И вы верили, что это реально?

— Да. Потому что мой отец — отличный манипулятор. Я верила в то, что он говорил. До сих пор у меня это осталось: когда я прихожу в какое-то место, где мы бывали с отцом, я всегда оглядываюсь на дверь и боюсь, что сейчас он войдёт. Этот эффект присутствия — постоянный. Настолько он контролировал мою жизнь. Куда я иду, с кем я иду. Звонки раз в полтора-два часа. Он всегда придумывал причины находиться вместе со мной в одной компании… Сейчас многие не очень близкие друзья и знакомые часто спрашивают, как отец, куда он пропал. Приходится врать, что-то придумывать, я не могу сказать правду… Мне странно, что никто из моих друзей не подозревал, не задавался вопросом, почему у отца и дочери такие близкие отношения. Мне кажется, это было заметно.

— На невербальном уровне? Жесты, взгляды?

— Да. Когда мы шли по улице, он мог меня спокойно взять за руку. И я не знала, что делать. Когда я пыталась выдёргивать, он реагировал: «Ты чего? Чего отстраняешься от меня? Почему так себя ведёшь?» Я ему объясняла, что это ненормально. На что он сильно бесился, вёл себя агрессивно.

— Он когда-нибудь бил вас?

— Нет, не бил.

Она принуждала меня к сексу и унижала

24-летняя лесбиянка Элис познакомилась с Машей через общих знакомых: «Когда начала с ней встречаться, была вне себя от счастья

В школе гнобили из-за лишнего веса, а тут на меня обратила внимание такая крутая девушка». Маша одевалась в берцы и кожанку и говорила о себе в мужском роде

Элис влюбилась и призналась в этом подруге.

«Первый секс был странным. Я толком не знала, что делать, а Маша не говорила, чего хочет. Заставила сделать куни. Когда она кончила, думала, получу столько же внимания, но Маша отказалась — сказала, что не любит толстых и будет заниматься со мной сексом, только когда похудею. Тогда я подумала, что это норма. Урезала питание и занялась спортом. Когда скинула еще десять килограмм, она осмотрела мое тело и сказала, что осталось еще чуть-чуть. Со временем секс стал противен, я чувствовала отвращение к ней и себе. Но вслух ничего не говорила — боялась, она уйдет. Я ведь люблю ее, значит, надо терпеть».

Девушки съехались. Маша работала, Элис училась. У студентки не было времени зарабатывать деньги, и Маша начала давить на партнершу. Говорила, что та обязана прибираться дома, готовить еду и ухаживать за котом. Вскоре вынудила бросить учебу и устраивала истерики, если Элис уделяла ей мало внимания. Контролировала социальные сети и ограничивала круг общения. «Я должна была встречать ее с работы, везде сопровождать и поддерживать. Я перестала общаться с друзьями и все время сидела дома».

Потом к ним приехала погостить общая знакомая Алена. Между Машей и Аленой возникла симпатия. Девушки целовались и обнимались при Элис и просили ее уйти из квартиры, чтобы заняться сексом. Элис не знала, как поступить, а когда решилась поговорить с партнершей, та призналась, что никогда не любила ее.

Когда Элис поняла, что ее променяли на худую красотку, она захотела взять дедушкин пистолет и застрелиться. Ждать помощи было неоткуда: родители не одобряли ориентацию, а друзья советовали «просто уйти». Одумалась в последний момент и пошла в ближайшую психиатрическую поликлинику. Девушку положили в стационар. Психолог сказал, что она подвергалась всем видам насилия, кроме физического. Спустя два года Элис смогла заблокировать абьюзную подругу и начать новые отношения. Но когда вспоминает унижения, через которые прошла, у Элис начинают дрожать пальцы.

«3096 дней», Наташа Кампуш

Когда жительнице Австрии Наташе Кампуш было 10 лет, её похитил техник Вольфганг Приклопиль. Мужчина удерживал девочку в маленькой комнате под своим гаражом восемь с половиной лет, избивал, морил голодом и насиловал. Но однажды Наташа воспользовалась невнимательностью насильника: пока тот отвлёкся на телефонный звонок, девочка сбежала. Ей удалось добраться до соседнего дома, владелица которого вызвала полицию. Похититель понял, что теперь за ним началась охота, и покончил жизнь самоубийством — бросился под поезд.

В книге Наташа подробно рассказала о своей жизни в плену. Издание стало ответом журналистам, которые предполагали, что Кампуш страдает от «стокгольмского синдрома» — болезненной привязанности к своему мучителю. Сама Наташа считает, что это не так. 

Существует также фильм «3096 дней» — его сняли в Германии в 2013 году, Наташа выступила в роли одного из сценаристов. Роль Кампуш в картине исполнила Антония Кэмпбелл-Хьюджес.

Спустя годы после трагедии Наташа не опустила руки: она успела поработать телеведущей и выпустила собственную коллекцию украшений. В 2019 году Кампуш написала новую книгу о травле в интернете, с которой столкнулась после побега: там она не только ответила хейтерам, но и активно выступила против сексизма, расизма и других видов дискриминации в Сети.

Читать

С чего всё началось

— Я помню, когда я была совсем маленькой (может быть, лет пять или шесть), у нас была игра в раздевание. Он (отец. — RT) начал снимать с меня одежду, и в ответ на какую-то игру я с него начала снимать одежду. Я не помню всех деталей, у меня просто есть в памяти эта картинка.

— А чувства свои помните?

— Что норма, а что нет…

— Да. Папа для меня был в детстве авторитетом. Когда у нас были конфликты с мамой, он меня всегда защищал.

• Семейное фото с матерью и отцом

— А если бы вы после той игры на раздевание рассказали о ней маме, как бы она отреагировала?

— Я думаю, она бы ему устроила скандал. Она очень строгая женщина и такого бы не допустила.

— А сама мама ничего не чувствовала, не спрашивала, не пыталась что-то выяснить?

— Мне кажется, в какой-то момент она поняла, что что-то не так. Мы начали очень сильно отдаляться друг от друга.

— Когда? Сколько вам было лет?

— Лет 16. Я начала от неё замыкаться. Каждый раз, находясь рядом с ней, я чувствовала непреодолимый забор. И как через это переступить, переступить через себя, я просто не знала. Моя мама всегда была очень сильной. Ей приходилось всё на себе тянуть. Всегда самостоятельна, всегда всё сама. На тот момент мне казалось, что жизнь моей матери рухнет, если я ей расскажу. У неё тоже была очень непростая жизнь. Я боялась её травмировать… Несколько раз я хотела, но не могла выдавить ни слова.

— У вашей мамы такой характер? Или ей приходилось быть сильной и самостоятельной, потому что отец мало участвовал в жизни семьи?

— Когда я родилась, отца рядом не было. Он отсутствовал примерно года два-три, и нам приходилось фактически выживать.

— Мама сейчас живёт в той же квартире, где всё происходило?

— Да.

— И вы — с ней?

— Да.

— Вы общаетесь?

— Когда начался весь процесс со следствием, нам с ней пришлось поговорить. Разговор был очень долгим, многочасовым. То есть она выясняла детали… Мне самой некомфортно от того, что мы с ней не разговариваем. Я понимаю, что ей сейчас тоже тяжело. Её столько лет обманывали, причём с двух сторон.

— Вы же не обманывали, а просто молчали.

— Ну да… Она это всё равно воспринимает как обман. Она говорит, что сразу бы выгнала его, как только я бы ей рассказала… И ещё отец на меня давил. Он просил не рассказывать маме, говорил, что она покончит с собой, если узнает.

Осмотр и расследование потерпевшего

Медицинское обследование и «комплекты для изнасилования»

После изнасилования жертва может обратиться за медицинской помощью и пройти медицинское обследование, позволяющее получить и сохранить вещественные доказательства. Экзаменаторы могут собирать соскоб с ногтей и выщипывать волосы на голове и лобке. Если в учреждении есть средства, экзаменатор также сфотографирует травмы половых органов. « Набор для изнасилования » содержит предметы, используемые медицинским персоналом для сбора и хранения вещественных доказательств.

Многие «наборы для изнасилования» не проходят испытания, потому что они никогда не передаются в криминалистические лаборатории или потому, что у криминалистических лабораторий недостаточно ресурсов для тестирования всех представленных наборов. В Соединенных Штатах национальные опросы правоохранительных органов показывают, что в 2015 году может быть более 200000 непроверенных комплектов для изнасилования.

Закон о Билле о правах оставшихся в живых от 2016 года, принятый федеральным правительством США, дает потерпевшим право:

• потребовать сохранения комплекта для сбора доказательств сексуального насилия или его доказательного содержимого;
• сохранить комплект для сбора доказательств сексуального насилия бесплатно в течение максимально применимого срока давности или 20 лет, в зависимости от того, что короче; и
• быть проинформированным о любом результате набора для сбора доказательств сексуального посягательства, включая совпадение профиля ДНК, токсикологический отчет или другую информацию, собранную в рамках судебно-медицинской экспертизы, если раскрытие не помешает или не поставит под угрозу текущее расследование.

В 2019 году был принят Закон о повторной авторизации Дебби Смит 2019 года, чтобы обеспечить финансирование для устранения задержек в тестировании комплектов для изнасилования. Более 100 000 комплектов для изнасилования в США остаются непроверенными.

Интервью полиции

В рамках полицейского расследования потерпевшие опрашиваются полицией. Интервью обычно записывается, и может быть подготовлена ​​стенограмма.

Если полиция считает, что заявленная жертва ложно обвиняется в изнасиловании , они могут допросить этого человека как подозреваемого, а не как потерпевшего. В некоторых случаях жесткие допросы и социальная стигматизация заставляли даже реальных жертв изнасилования отказываться от своих слов, а затем их обвиняли в ложном сообщении.

Конфиденциальность, притеснения, клеветнические кампании и замалчивание

В Канаде в соответствии с разделами 278.1–278.91 Уголовного кодекса защитникам не разрешается получать медицинские, психиатрические или терапевтические записи жертвы. Запрет был признан конституционным Верховным судом Канады, даже несмотря на то, что он ограничивал способность обвиняемого дать полный ответ и защиту; см. R. v Mills .

Обвиняемый может нанять частного следователя для расследования и преследования жертвы. Например, согласно жалобе в гражданском иске против Университета штата Пенсильвания, Нейт Паркер нанял частного детектива для расследования и преследования 18-летнего студента. Студентка утверждала, что ее изнасиловали Паркер и еще один студент. Преследование включало раскрытие личности жертвы путем размещения увеличенных фотографий жертвы в университетском городке. Иск против штата Пенсильвания был урегулирован на 17 500 долларов. (Паркер был признан невиновным по обвинению в изнасиловании. Студент попытался покончить жизнь самоубийством через три месяца после нападения и умер в результате самоубийства в возрасте 30 лет).

Учреждения могут пытаться скрыть сексуальное насилие, как это видно на примере дел о сексуальном насилии Католической церкви . Фильм «В центре внимания» рассказывает о сокрытии сексуального насилия со стороны католических священников.

Деннис Хастерт якобы пообещал заплатить своей жертве 5 миллионов долларов в обмен на согласие не обсуждать совершенные им сексуальные посягательства.

Власти могут не расследовать обвинения в сексуальном насилии, поскольку жертвы считаются ненадежными свидетелями. В BBC One минисериал Три девушка занимается систематическим сексуальным насилием над молодыми девочками, группой пожилых азиатских мужчин в Рочдейле . Власти не спешили реагировать, хотя в полицию и социальные службы было направлено более 100 обращений.

Харви Вайнштейн направил адвокатов и публицистов, чтобы подорвать доверие к своим обвинителям.

У меня появилось уважение к себе

Сейчас я прохожу курс психотерапии. Ничего принципиально нового я не узнала: давно поняла, что серьезные проблемы в семье повлияли на мою психику и изменили паттерны мышления. Мне с детства говорили, что если меня обижают — нельзя злиться на обидчика, нужно искать причину в себе. Сейчас я понемногу ухожу от этих паттернов поведения. У меня появилось уважение к себе. Если бы я обратилась к терапевтке раньше, то через минуту после общения сказала бы этому человеку, что меня не устраивает такое поведение, развернулась бы и ушла. 

Моментами я переживаю состояние деперсонализации: «Нет, это происходило не со мной». Постоянные триггеры: мне тяжело жить в своем доме, потому что вся жесть происходила именно здесь. Вот я сижу на кухне и вспоминаю, как и что здесь творилось буквально несколько месяцев назад. Но посттравматическое расстройство идёт на спад.

Это была не жизнь —  это выживание, война. Каждый день приходилось воевать с любимым когда-то человеком. Самое светлое решение — уйти, порвать с ним связь. Но когда попадаешь в такое положение, развивается эта кортизоловая, адреналиновая и дофаминовая зависимость. Я горжусь собой, что смогла уйти. Но мне повезло, я пробыла в этих отношениях всего несколько месяцев. Гораздо сложнее тем, кто по 20 лет в браке, у кого есть общее имущество, дети. 

Самое сложное для меня сейчас — принять, что это случилось со мной. Не убегать от этого, а проработать. Понять, что это часть меня, это будет со мной до конца моей жизни. Я пытаюсь вернуть себе себя. Восстанавливаюсь и становлюсь лучше, и терапия помогает мне в этом.

P.S. За время, что мы готовили эту историю, ситуация у нашей героини стала только хуже. Бывший партнер продолжает за ней следить, подкладывать под дверь бессвязные письма, подарки, писать ее знакомым. Профилактическая беседа в полиции оказалась бесполезной.

«Я ему верила»

— Отец давил на жалость?

— Да. И я, естественно, ему верила. В тот момент я находилась в эмоциональных тисках.

— А когда наступил пубертатный период, не пришло осознание, что такие отношения ненормальны?

Сейчас я работаю над этим. Потому что у меня очень много страха, отвращения, плохих мыслей по отношению к себе… Много сожаления, что я не поговорила ни с кем раньше. Когда я доходила до эмоциональных пиков, когда мне хотелось кричать от того, насколько было внутренне больно, я думала, что лучше бы моя жизнь уже закончилась прямо сейчас. Я тогда умоляла, чтобы со мной что-нибудь произошло. Потому что для меня это был самый лёгкий вариант выхода из этой ситуации.

— И попытки были?

— Были. Но не удавалось. Что-то меня останавливало. В голове звучала фраза: «Ты не знаешь, что будет завтра». Я рассказывала об этом своей лучшей подруге. Мы долго плакали, она просила при первых же подобных мыслях обязательно ей говорить.

Я передавала записку другу, с которым мы вместе со второго класса. Написала очень сумбурно, думаю, он, скорее всего, не понял, что происходило.

— Вы пытались обратить внимание на свою проблему, а не действительно покончить с собой, верно?

— Да. Но в итоге я его тоже очень легко убедила, что всё закончилось и всё нормально… У меня были порывы поговорить со своими близкими учителями. Я им очень доверяла, они меня вдохновляли. Вообще мне всегда лучше удавалось найти контакт с более взрослыми людьми, чем со сверстниками. Я хотела всё рассказать учительнице по литературе, но в какой-то момент просто что-то щёлкнуло — и я передумала. Я не помню, по какой причине я этого не сделала. Может быть, меня остановила её религиозность… Ребёнку без какой-то поддержки очень сложно пойти на опасный шаг. И то, что я делаю сейчас, — это для меня очень сложно морально.

— А сейчас вы бы ей рассказали?

— Да.

— И не боялись бы за маму?

— Вы не пробовали обратиться на горячую линию для подростков?

— Никогда об этом не думала. Сейчас я понимаю, что это очень многое бы изменило. Но тогда у меня и в мыслях не было звонить куда-то и рассказывать.

Истории

Постов о насилии в семье в соцсетях уже сотни. Их пишут женщины всех возрастов и социального положения. Многие женщины-блогеры, а также бизнес-организации (фитнес-студии, школы женского здоровья, салоны красоты) публикуют посты в поддержку жертв избиений и требуют принять закон о профилактике домашнего насилия. «Сколько еще девушек должно погибнуть, чтобы это прекратилось?» — спрашивает участница флешмоба в Twitter.
«7×7» приводит несколько таких историй.Анна, Киров

— Мой бывший муж душил меня 5 июля 2019 года. Дети были неподалеку. Он предложил на выходные уехать за город, якобы отдохнуть и провести время с детьми. Я не знаю, зачем я туда поехала, но я поехала. И это было ошибкой. Там, в загородном доме его родителей, он сначала унижал меня, а потом повалил на дорожку и душил. Он больше меня и сильнее во много раз, сопротивляться было бесполезно. Я кричала, пока могла. Он сдавил мне горло, я не могла дышать. Я подумала, что сейчас он меня убьет, воплотит в жизнь свои угрозы. Я представила, что дети останутся без мамы. Мне было очень больно и очень страшно. Затем он меня все-таки отпустил. Вышвырнул в кусты мой телефон. Повторюсь, мы были за городом.
Вызвать полицию я смогла только на следующий день 6 июля. Я написала заявление: «прошу привлечь к ответственности». Сейчас на дворе 23 июля. Полиция не сделала ничего!!! Он каждый день, каждый божий день он унижает меня при детях.

Людмила Власенко, Уфа 

— Когда я была первый раз замужем, еще в студенчестве свадьбу сыграли, с первых же дней в браке что-то пошло не так. Он был страшно ревнив, придирался ко всему, его раздражало все, он орал на меня, унижал, много чего было. Через несколько месяцев это случилось в первый раз — он поднял на меня руку и ударил по лицу. Я простила. Я приняла решение, что все, буду уходить, однозначно. Еще около шести месяцев я решалась на этот разговор. Сказала… и, слава богу, выжила… Такого страха я не испытывала никогда, я думала, меня просто убьют. Лицо, голова в крови, синяках, ссадинах, ушибы. Еле сбежала. Я вот что хочу сказать: да, мне повезло, да, хватило смелости уйти, но ведь огромное количество женщин живут, и терпят это насилие в семье, и погибают, оставляя своих деток сиротами.

Татьяна Боровкова, Кемеровская область

— Историй очень много, и часто они заканчиваются трагически. Я сама очень долго жила в страхе, боясь пикнуть, иначе получала шквал побоев, всем, что попадало под руку. Мне повезло, я смогла вырваться из этого ада. А вот моей знакомой нет. Писала кучу заявлений, и толку никакого. Итог: 27 ножевых ранений и двое детей — сироты. 

Дарья, Москва

— Я знаю о домашнем насилии не понаслышке. Меня бил муж, а потом просил прощения и говорил, что любит. Помню, как замазывала синяки тональным кремом, чтобы поехать к маме в гости. «Упала, ударилась» — стандартная отговорка. Даже когда я ушла от мужа и жила у родителей, избиения не прекратились. Я писала заявление, снимала побои. Полиция должна была отправить меня на судмедэкспертизу (тогда я не знала об этом), но они не сделали ничего. Сотрудник полиции позвонил мне почти спустя год, чтобы узнать как у меня дела. Муж остался безнаказанным. А если бы был суд, ему выписали бы штраф 5000 рублей. И все.

Ольга Шестакова, Тюмень

— Настоящие синяки выглядят иначе. Глаз опухает и заплывает. Переносица становится шире в два раза. Синяк имеет несколько цветов от желтого до темно-фиолетового. В детстве отчим бил маму, бабушку и меня. Бил по ушам, голове, у меня выступали «подводки» на глазах. В свой день рождения я поехала писать заявление на него. Суд и штраф 5000₽ государству (из нашего семейного бюджета), он продолжил жить с нами. Я ушла из дома в 15. Пять лет назад в ночь с 15 на 16 июля — это была третья годовщина свадьбы плюс я получила диплом о высшем образовании — меня избил бывший муж. С двух часов ночи до семи утра он не давал мне спать и все это время бил, кулаками, ногами, предметами. Он схватил меня за волосы на улице и тащил до квартиры, под окнами у меня выпал телефон и слетела обувь. Я орала всю ночь: «Помогите, он меня убьет! Хватит!», но никто из соседей даже не вызвал милицию.

Права потерпевших

В Соединенном Королевстве отчет « Жертвы услышали» был опубликован в ответ на обвинения в сексуальном насилии, выдвинутые против английского ди-джея и телеведущего BBC Джимми Сэвила . Генеральный прокурор охарактеризовал отчет как «переломный момент» и извинился за «недостатки» в рассмотрении предыдущих жалоб о злоупотреблениях. Публикация отчета привела к тому, что некоторые выдвинули на первый план то, что могло быть системным провалом из-за количества выявленных заявителей и учреждений, но другие критиковали его за то, что они рассматривали утверждения как факты.

В Соединенных Штатах Закон о правах жертв преступлений предоставляет жертвам права, включая право на разумную защиту от обвиняемых. Точно так же в Канаде Билль о правах потерпевших в Канаде предоставляет права жертвам.

Есть группы защиты жертв. Rise — это НПО, работающая над реализацией билля о правах жертв сексуального насилия. Рапсовое, злоупотребление и инцест Национальной сети (Рэйн) является американской группой , которая осуществляет программы по предотвращению насильственных действий сексуального характера , жертв помощи, и обеспечить , чтобы насильники были привлечены к ответственности. Юридический центр потерпевших права является американской некоммерческой организацией , которая предоставляет бесплатные юридические услуги жертвам изнасилования и сексуального насилия . В Соединенных Штатах Управление по борьбе с насилием в отношении женщин работает над отправлением правосудия и укреплением услуг для жертв домашнего насилия, насилия при свиданиях, сексуальных посягательств и преследований. В Южной Африке организация «Люди против жестокого обращения с женщинами» (POWA) — это организация по защите прав женщин, которая предоставляет услуги и занимается пропагандой в целях продвижения прав женщин и улучшения качества жизни женщин.

Что делать, если у папы или отчима с ребёнком подозрительные отношения?

«Надо попытаться выяснить, есть ли у ребёнка какой-то близкий человек, которому он доверяет. Жертве всегда нужен кто-то, кто объяснит, что нельзя скрывать, нужно рассказать о том, что с тобой происходит, в противном случае это никогда не закончится. Что запугивания и шантаж преодолимы, из этого есть выход. Бывает, что о сексуальном насилии, совершённом над ребёнком в детстве, становится известно спустя уже 20—30 лет, — говорит Левченко. — Нужно попробовать поговорить с мамой ребёнка: бывает, она действительно не замечает, что происходит. Доверенным человеком может быть брат или сестра, кто-то ещё из родственников. Нужно постоянно быть на связи с ребёнком или подростком, у них после сексуального насилия велик риск суицида. И главное — объяснить жертве, что она в этом не виновата. 90% девочек-подростков в том, что с ними происходит, винят себя, даже если их насилует родной отец.

Зачастую педофилы на этом выстраивают свои отношения с жертвой: «Ты меня сама спровоцировала, в одних трусах по комнате ходила! Почему на тебе такое сексуальное платье?»

И не нужно бояться обращаться в правоохранительные органы. Сделать это может любой человек, в том числе не член семьи. Педофилами занимается Следственный комитет. Нужно идти и писать заявление. Следователи обязательно проведут проверку. Многих останавливает отсутствие доказательств. Но их сбор — задача не гражданина, а следователей. А вот предотвратить или остановить совершающееся преступление может каждый. Даже если информация не подтвердится, заявителю ничего не будет. Если он, конечно, умышленно не наврал. Можно и нужно обращаться на нашу круглосуточную горячую линию «Сдай педофила» — мы проконсультируем, как действовать».

«Я просто его жалела»

— Вы когда-нибудь чувствовали себя счастливой?

— Да, когда я была не дома.

— Есть видео, на котором вы поёте, а ваш отец играет на гитаре. Вы там выглядите счастливым ребёнком (мы не можем опубликовать это видео, чтобы не мешать работе следователей. — RT).

— Я научилась притворяться. Когда не было постели, я переключалась. Я воображала себе, что всего этого нет: всё хорошо, всё как у нормальных людей. Я каждый день себе повторяла это. Я старалась сразу же перечёркивать, нажимать delete. Стираешь из памяти то, что было вчера. Я так хорошо научилась сама себя убеждать, что иногда с трудом восстанавливала события предыдущих дней.

— Как часто всё это происходило?

— Сегодня у вас есть проблемы с интимной жизнью?

— (После паузы.) Есть. Чисто психологических проблем, в голове, очень много.

— Вы обращались к специалистам? 

— Да. Говорят, мне нужно выработать отторжение ко всему, что было в моей жизни. Чтобы у меня не возникало жалости. Будет очень долгая психологическая работа и медикаменты.

— О какой жалости идёт речь?

— Это всё происходило из жалости к нему. Мне было около 13 лет, когда он рассказал довольно тяжёлую историю из своей жизни. Родители, которые пили постоянно. Брат, который над ним издевался.

— У вашего отца не было проблем с алкоголем и наркотиками?

— Нет, он никогда сам не пил и не курил. В детстве он убегал из дома — от всего этого… И когда он мне рассказывал, он плакал. Я просто его жалела. Он мне говорил: «Мне это нужно, я тебе не сделаю больно».

— Но есть много других способов. Почему именно с вами?

— Он сказал, что в какой-то момент он начал испытывать ко мне влечение. Говорил, что пытался уйти от этого, уходил из дома на какой-то период, ночевал на работе.

— А как он объяснял свой уход вашей маме?

— Честно — не знаю. Мне он об этом не рассказывал. И я не задавалась этим вопросом.

Как в России пытались защитить женщин от насилия

Участники флешмоба добиваются рассмотрения в Госдуме проекта федерального закона «О профилактике семейно-бытового насилия». Помимо Алены Поповой над ним работали адвокаты Мари Давтян и Алексей Паршин.

Проект закона в парламент в 2016 году внесли депутат Салия Мурзабаева и сенатор Антон Беляков.

В нем есть три главные новации:

• определение понятия домашнего насилия и его видов — экономическое, психологическое, сексуальное.
• полицейские и судебные охранные ордера — защитные предписания, которые выносят полиция или суд для того, чтобы обвиненный в насилии не мог приближаться к жертве.
• заявить о домашнем насилии может не только жертва, но и свидетели или другие лица.

Законопроект вернули инициаторам из-за того, что к нему не прилагалось заключения правительства России (этого требует Конституция). С тех пор он «лежит» в архиве.

— Хештэг #ЯНеХотелаУмирать появился не просто так: он посвящен одновременно женщинам, которых убили в результате домашнего насилия (они не хотели умирать), а также женщинам, которые сейчас отбывают срок за убийство партнера в рамках самообороны от домашнего насилия. То есть в трактовке: «я не хотела умирать, поэтому оборонялась от агрессора». Если бы закон был, он защитил бы таких женщин еще до смерти партнера и не вынудил бы их пойти на крайнюю меру самозащиты, — считает Алена Попова.

Она и ее единомышленники хотят собрать более 1 млн подписей под петицией с требованием принять законопроект против домашнего насилия. В этом случае шанс его рассмотрения Госдумой в первом чтении уже осенью 2019 года повышается. На момент старта флешмоба (19 июля) под петицией подписались 470 тыс. человек. К 24 июля подписей более 600 тыс.

От: admin

Эта тема закрыта для публикации ответов.